https://kazachestvo.ru/20231031/786811.html
Отец Тихон: Наша задача – не просто что-то привнести в обучение, а дать пользу детям
Отец Тихон: Наша задача – не просто что-то привнести в обучение, а дать пользу детям
В чем главная задача духовенства при работе с младшим поколением? Сложно ли священникам разговаривать с маленькими детьми? Для чего нужны крупные мероприятия с... Российское казачество, 31.10.2023
2023-10-31T10:00
2023-10-31T10:00
2023-10-31T10:00
меняем стереотипы
рпц
iv всероссийский слет казачьей молодежи
астраханская область
/img/07e7/0a/1b/786273_0:0:1920:1080_1920x0_80_0_0_0a9063815eab187cf28120afc3ab9330.jpg
В чем главная задача духовенства при работе с младшим поколением? Сложно ли священникам разговаривать с маленькими детьми? Для чего нужны крупные мероприятия с участием казачьей молодежи? За ответом на эти и другие вопросы корреспондент портала "Российское казачество" обратился к руководителю пресс-службы Синодального комитета по взаимодействию с казачеством иерею Тихону Лазуткину в рамках IV Всероссийского слета казачьей молодежи.– Как РПЦ участвует в воспитании казачьей молодежи?– Я думаю, что самая главная задача Русской православной церкви заключается в том, чтобы привить подрастающему поколению основы духовности, нравственности. Задача священников, которые непосредственно взаимодействуют с молодым поколением, – передать духовные традиции наших предков.А участие, на самом деле, очень разное, начиная от деятельности священников в храме, где существует воскресная школа для детей, и заканчивая деятельностью священников в различных образовательных учреждениях. В этом смысле образовательные учреждения системы непрерывного казачьего образования дают возможность для деятельности священников, так как священник там максимально органичен.Предки-казаки не мыслили своей жизни без веры. Поэтому, говоря о казачестве и традициях казачьей культуры, мы так или иначе говорим о вере в Бога. Поэтому священники в этих образовательных учреждениях занимаются с ребятами. С одной стороны, они такие же преподаватели, как и все остальные, с другой – они могут выступать и в роли наставников, и в роли духовников, и в роли старших друзей, товарищей для ребят, потому что все равно священник занимает особое положение. Он, с одной стороны, в преподавательской корпорации, с другой стороны, очень многие моменты ребята могут с ним лично обсудить, и это останется между ними.– Есть ли какое-то различие в работе с детьми разного возраста?– Каждый возраст очень интересен и нельзя сказать, что легче работать со старшими или младшими. Просто есть такое понятие, как возрастная психология. И каждый возраст требует своего подхода, своих каких-то слов, своего внимания.С более старшими детьми, действительно, можно поговорить на серьезные темы. Старшеклассники дают возможность порефлексировать о вопросах бытия, о каких-то серьезных философских вопросах. А дети младших классов, особенно первый-второй класс, напротив, максимально открыты, есть возможность сохранить их чистоту, чистоту сердца, чистоту ума на будущее время.В этом смысле действительно очень важно, чтобы работа начиналась не в старшей школе или, может быть, в вузе, в 40–50 лет, а с семьи, с младшей школы, чтобы какие-то базисы прививались детям с самого раннего возраста. Здесь речь идет даже не столько про религиозную составляющую, сколько про то, чтобы вырастить действительно достойных людей, которые сумеют сохранить ценности, людей, которые сумеют пронести через свою жизнь внутреннюю целостность и любовь к Отечеству, людей, которые сумеют изменить мир, в котором мы живем, к лучшему. Но, без сомнения, вера в Бога здесь будет занимать важное место.Поэтому, действительно, задач очень много и в каждом возрасте они свои и очень интересные.– Какой главный духовный ориентир для молодежи?– Любовь к ближнему. И в этом, по сути дела, все, потому что, если мы любим человека, который рядом с нами, если мы любим человека, даже которого не видим, мы никогда не сотворим подлость, никогда не украдем, не причиним вреда, зла и так далее. Напротив, вся наша жизнь будет строиться по принципу заботы о другом.– Участвуют ли священники в составлении образовательной программы в казачьих учебных заведениях?– Надо сказать, что учебные заведения с казачьим компонентом имеют две части. Первая, традиционная – те стандарты, которые утверждены министерством просвещения и министерством высшего образования и науки. Вторая часть, в каком-то смысле дополнительная, которая как раз и является казачьим компонентом. И вот этот самый компонент, это дополнение, включает в себя историю и культуру казачества, основы православной веры и некоторые другие предметы. Конечно же, в составлении этой части программы зачастую принимают участие и священнослужители, и люди, которые имеют профильное образование, – методисты, представители администрации учебных заведений.Могу сказать, что даже на федеральном уровне есть определенная возможность для предложения тех или иных инициатив, а дальше в рамках законодательства и существующих стандартов это все может применяться в учебных заведениях.Это процесс, в который вовлечены представители администрации учебных заведений, представители профильных структур региональной власти, федеральной власти, но также и другие заинтересованные лица – родители, священнослужители, преподаватели и просто инициативные люди. Наша задача не просто что-то привнести, а дать пользу детям.– Есть различие во взаимодействии священников с детьми в казачьих классах и обычных?– Я думаю, что все-таки есть, но не думаю, что их принципиально много. Всегда приходится учитывать определенные интересы. Но казачество - это то сообщество, в котором, наверное, проще говорить о чем-то серьезном, важном, потому что казачья молодежь уже настроена на очень серьезный подход к жизни. Их с раннего возраста начинают воспитывать не просто как потребителей, не просто как жителей нашей прекрасной страны, а как пассионариев, как людей, задача которых делать все, чтобы процветало наше государство. Поэтому подход меняется, потому что они уже понимают базовые вещи, они понимают, что нужно, что важно.Не могу сказать, что обычная молодежь, то есть не казаки, хуже или лучше – они разные. С казаками в целом есть понимание, о чем говорить.– Нужны ли такие мероприятия для молодежи, как всероссийский слет?– Я думаю, что такие мероприятия, конечно же, нужны для казачьей молодежи. Здесь есть возможность элементарно увидеть друг друга вживую и увидеть, что единомышленники есть не только в твоем районе, твоем войске, но и в Калининграде, в Хабаровске, в Ставрополе, в Москве, в Архангельске – по всей матушке России.Сейчас доступ в другие страны стал сложнее, а так очень много казаков из-за границы, которые тоже с радостью общаются и нередко посещают подобные мероприятия. Здесь есть ощущение твердого плеча, что всегда можешь надеяться на этих людей и элементарно понимать, что ты не один. Наверное, самое главное – это понимание единства, которое дается на таких больших мероприятиях.Слет проходит уже в четвертый раз, я принимаю участие в третьем. И когда приезжаешь, то всегда чувствуешь радость встречи, потому что за три года, за три подобных мероприятия уже удалось с очень многими познакомиться и действительно подружиться.– Подходят ли участники, воспитанники за личными советами?– Воспитанниками их сложно назвать, потому что прежде всего, это единомышленники, друзья – дистанция немного сокращается именно таким форматом проведения. Но вопросов, действительно, очень много. Нередко в привычном ходе жизни человек стесняется подойти к священнику, не понимает, как это сделать – а мы здесь, рядом, мы с ними проводим полностью несколько дней с утра до вечера. Где-то можем и пошутить, и о серьезном поговорить. Тогда они понимают, что к нам можно спокойно подойти, мы можем выслушать и о чем-то им рассказать. Подходят поговорить о разном, начиная от личных переживаний и заканчивая вопросами, которые их интересуют, касательно веры, потому что многие моменты остаются неясными в повседневной жизни.
https://kazachestvo.ru/20230717/549597.html
https://kazachestvo.ru/20230510/388796.html
https://kazachestvo.ru/20230623/501059.html
https://kazachestvo.ru/20231006/730989.html
астраханская область
Российское казачество
info@kazachestvo.ru
2023
Российское казачество
info@kazachestvo.ru
Новости
ru-RU
https://kazachestvo.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Российское казачество
info@kazachestvo.ru
Ответы на вопросы дал руководитель пресс-службы Синодального комитета по взаимодействию с казачеством иерей Тихон Лазуткин корреспонденту портала «Российское казачество».
2023-10-31T10:00
true
PT4M50S
Российское казачество
info@kazachestvo.ru
Российское казачество
info@kazachestvo.ru
меняем стереотипы, рпц, iv всероссийский слет казачьей молодежи, астраханская область
В чем главная задача духовенства при работе с младшим поколением? Сложно ли священникам разговаривать с маленькими детьми? Для чего нужны крупные мероприятия с участием казачьей молодежи? За ответом на эти и другие вопросы корреспондент портала "Российское казачество" обратился к руководителю пресс-службы Синодального комитета по взаимодействию с казачеством иерею Тихону Лазуткину в рамках IV Всероссийского слета казачьей молодежи.
– Как РПЦ участвует в воспитании казачьей молодежи?
– Я думаю, что самая главная задача Русской православной церкви заключается в том, чтобы привить подрастающему поколению основы духовности, нравственности. Задача священников, которые непосредственно взаимодействуют с молодым поколением, – передать духовные традиции наших предков.
А участие, на самом деле, очень разное, начиная от деятельности священников в храме, где существует воскресная школа для детей, и заканчивая деятельностью священников в различных образовательных учреждениях. В этом смысле образовательные учреждения системы непрерывного казачьего образования дают возможность для деятельности священников, так как священник там максимально органичен.
Предки-казаки не мыслили своей жизни без веры. Поэтому, говоря о казачестве и традициях казачьей культуры, мы так или иначе говорим о вере в Бога. Поэтому священники в этих образовательных учреждениях занимаются с ребятами. С одной стороны, они такие же преподаватели, как и все остальные, с другой – они могут выступать и в роли наставников, и в роли духовников, и в роли старших друзей, товарищей для ребят, потому что все равно священник занимает особое положение. Он, с одной стороны, в преподавательской корпорации, с другой стороны, очень многие моменты ребята могут с ним лично обсудить, и это останется между ними.
– Есть ли какое-то различие в работе с детьми разного возраста?
– Каждый возраст очень интересен и нельзя сказать, что легче работать со старшими или младшими. Просто есть такое понятие, как возрастная психология. И каждый возраст требует своего подхода, своих каких-то слов, своего внимания.
С более старшими детьми, действительно, можно поговорить на серьезные темы. Старшеклассники дают возможность порефлексировать о вопросах бытия, о каких-то серьезных философских вопросах. А дети младших классов, особенно первый-второй класс, напротив, максимально открыты, есть возможность сохранить их чистоту, чистоту сердца, чистоту ума на будущее время.
В этом смысле действительно очень важно, чтобы работа начиналась не в старшей школе или, может быть, в вузе, в 40–50 лет, а с семьи, с младшей школы, чтобы какие-то базисы прививались детям с самого раннего возраста. Здесь речь идет даже не столько про религиозную составляющую, сколько про то, чтобы вырастить действительно достойных людей, которые сумеют сохранить ценности, людей, которые сумеют пронести через свою жизнь внутреннюю целостность и любовь к Отечеству, людей, которые сумеют изменить мир, в котором мы живем, к лучшему. Но, без сомнения, вера в Бога здесь будет занимать важное место.
Поэтому, действительно, задач очень много и в каждом возрасте они свои и очень интересные.
– Какой главный духовный ориентир для молодежи?
– Любовь к ближнему. И в этом, по сути дела, все, потому что, если мы любим человека, который рядом с нами, если мы любим человека, даже которого не видим, мы никогда не сотворим подлость, никогда не украдем, не причиним вреда, зла и так далее. Напротив, вся наша жизнь будет строиться по принципу заботы о другом.
– Участвуют ли священники в составлении образовательной программы в казачьих учебных заведениях?
– Надо сказать, что учебные заведения с казачьим компонентом имеют две части. Первая, традиционная – те стандарты, которые утверждены министерством просвещения и министерством высшего образования и науки. Вторая часть, в каком-то смысле дополнительная, которая как раз и является казачьим компонентом. И вот этот самый компонент, это дополнение, включает в себя историю и культуру казачества, основы православной веры и некоторые другие предметы. Конечно же, в составлении этой части программы зачастую принимают участие и священнослужители, и люди, которые имеют профильное образование, – методисты, представители администрации учебных заведений.
Могу сказать, что даже на федеральном уровне есть определенная возможность для предложения тех или иных инициатив, а дальше в рамках законодательства и существующих стандартов это все может применяться в учебных заведениях.
Это процесс, в который вовлечены представители администрации учебных заведений, представители профильных структур региональной власти, федеральной власти, но также и другие заинтересованные лица – родители, священнослужители, преподаватели и просто инициативные люди. Наша задача не просто что-то привнести, а дать пользу детям.
– Есть различие во взаимодействии священников с детьми в казачьих классах и обычных?
– Я думаю, что все-таки есть, но не думаю, что их принципиально много. Всегда приходится учитывать определенные интересы. Но казачество - это то сообщество, в котором, наверное, проще говорить о чем-то серьезном, важном, потому что казачья молодежь уже настроена на очень серьезный подход к жизни. Их с раннего возраста начинают воспитывать не просто как потребителей, не просто как жителей нашей прекрасной страны, а как пассионариев, как людей, задача которых делать все, чтобы процветало наше государство. Поэтому подход меняется, потому что они уже понимают базовые вещи, они понимают, что нужно, что важно.
Не могу сказать, что обычная молодежь, то есть не казаки, хуже или лучше – они разные. С казаками в целом есть понимание, о чем говорить.
– Нужны ли такие мероприятия для молодежи, как всероссийский слет?
– Я думаю, что такие мероприятия, конечно же, нужны для казачьей молодежи. Здесь есть возможность элементарно увидеть друг друга вживую и увидеть, что единомышленники есть не только в твоем районе, твоем войске, но и в Калининграде, в Хабаровске, в Ставрополе, в Москве, в Архангельске – по всей матушке России.
Сейчас доступ в другие страны стал сложнее, а так очень много казаков из-за границы, которые тоже с радостью общаются и нередко посещают подобные мероприятия. Здесь есть ощущение твердого плеча, что всегда можешь надеяться на этих людей и элементарно понимать, что ты не один. Наверное, самое главное – это понимание единства, которое дается на таких больших мероприятиях.
Слет проходит уже в четвертый раз, я принимаю участие в третьем. И когда приезжаешь, то всегда чувствуешь радость встречи, потому что за три года, за три подобных мероприятия уже удалось с очень многими познакомиться и действительно подружиться.
– Подходят ли участники, воспитанники за личными советами?
– Воспитанниками их сложно назвать, потому что прежде всего, это единомышленники, друзья – дистанция немного сокращается именно таким форматом проведения. Но вопросов, действительно, очень много. Нередко в привычном ходе жизни человек стесняется подойти к священнику, не понимает, как это сделать – а мы здесь, рядом, мы с ними проводим полностью несколько дней с утра до вечера. Где-то можем и пошутить, и о серьезном поговорить. Тогда они понимают, что к нам можно спокойно подойти, мы можем выслушать и о чем-то им рассказать. Подходят поговорить о разном, начиная от личных переживаний и заканчивая вопросами, которые их интересуют, касательно веры, потому что многие моменты остаются неясными в повседневной жизни.
